ЭТОТ ДВАДЦАТЫЙ (ЧАСТЬ III)
 ЗАРА МИРЗАБЕКЯН  Немногие музыканты остались с ним на всю жизнь, это было обусловлено тем, что многим хотелось поплавать самим. «Человек общительный, пожиратель знакомств»-как его окрестили, он был в то же время сдержан и замкнут. Его действительно понимали очень немногие, он бывал безгранично щедрым и мог грызться с музыкантами из-за грошей. Он проявлял безмерное великодушие, поддерживая давно бесполезных людей, но он же способен был безжалостно использовать окружающих в своих интересах, в этом был подлинный Дюк Эллингтон. Тем не менее сохранялся неизменным костяк музыкантов, которые передавали основные традиции, заложенные идеи приходящим поколениям. «Cамое главное, что я всегда ищу в музыканте,- это его способность слушать», - говорил он. Многие из знаменитых мелодий Дюка были подсказаны ему музыкантами его оркестра. Обладая безупречным чувством метра и пользуясь репутацией блестящего джазового пианиста, Эллингтон, однако, не обладал тем развитым ритмическим чутьем, свойственным, скажем,  Бенни Гудмену, которое позволяет оживить свинговой пульсацией даже очень простейшие примитивнейшие мелодии, и в то же время им владело умение создавать. Дюк любил людей авантюристического склада, да и, что говорить, он весь прорастал из времени карнавала -например, однажды на джазовый фестиваль с его участием собралось столько его любовниц, которые поселились к тому же в одной гостинице, что в один прекрасный день он был вынужден попросить своего приятеля пригласить на обед двух из них, а сам в это время ушел с третьей. Ему всегда нравилось внимание, которое обращали на него женщины, его сын Мерсер однажды написал: «Отец пошел в шоу-бизнес потому, что это всегда давало возможность посадить где-нибудь поблизости девушку и наслаждаться тем, как она восхищенно смотрит на тебя, пока ты играешь на пианино». Его влияние на музыку ХХ века огромно. Дюк Эллингтон оставил после себя колоссальное джазовое наследие, крупные творческие победы зависят в конечном счете не от профессиональной выучки и интеллектуальных усилий, в основе лежит дар, искра божия, мастерство, недоступное большинству людей, это способность выразить мысли и ощущения, поток ассоциаций, когда одна идея влечет за собой целую лавину, обнаружить взаимосвязь абсолютно несопоставимых явлений. Вот огромная жизнь в музыке.  «Музыка- это моя госпожа и первая любовница», - как он любил повторять. Впоследствии в 1961 и 1962 гг. Эллингтон записывается вместе с Луи Армстронгом, Каунтом Бейси и получает не первое «Грэмми» за альбом And His Mother Called him Bill. Этот альбом композитор посвятил своему другу Билли Стрейхорну. В этот период проводит свои серии европейских концертов с Эллой Фитцджеральд и со своим коллективом отправляется в продолжительное турне по Ближнему и Дальнему Востоку. C этим турне совпали издание пластинки Far east suite, выступление на джазовом фестивале в Монтерее с новыми композициями-River new Orleans suite the afro Eurasian eclipse - посещение Европы, Австралии, Новой Зеландии. Хотя многим ранее, в 1956 г., молодежь, заполнившая зал Ньюпортского джаз-фестиваля, успела изрядно подзабыть Эллингтона в связи с кризисом, когда стали возникать новые течения, когда музыканты вышли на сцену, в зале воцарилась тишина, оркестр сыграл пару номеров – зал скучал, но вот заиграли крещендо в голубом, старую известную пьесу, солировал в ней тенор-саксофонист, через несколько минут потрясенный зал вскочил на ноги, зал бесновался в восторге. А ведь это были люди эпохи первых рок-н-роллов. Cоло саксофона длилось семь с половиной минут, и даже сейчас это производит магическое впечатление. Вместе со всем, желая найти одно, одно лишь слово, характеризующее Дюка Эллингтона, приходит на ум лишь слово «глубина», да какая-то непостижимая, непонятная, черная глубина, самая голубая глубина. И наконец, Советский Союз, он взял туда семь саксофонов, трубы, тромбоны и двух вокалистов. Он позже вспоминал: «А знаете ли вы, что некоторые наши концерты там продолжались по четыре часа, да и никто не жаловался, ровным счетом никто». В заявлении президента Никсона по случаю его кончины, в частности, говорилось: «Тонкость, глубина, изящество и вкус, вложенные Эллингтоном в музыку, сделали его в глазах миллионов людей у нас и за рубежом виднейшим композитором Америки, память о нем будет жить в грядущих поколениях, в музыке, которую он подарил своему народу».  Поздно ночью Ночь! Нью-Йорк словно вымер, - ни души!.. И я едленно бреду вниз по Пятой авеню и громко пою. Порой останавливаюсь оглядеть большие замки банков, и витрины, постепенно возникает, ширится эхо, словно из огромного резервуара, - эхо доносится до моего рассеянного слуха, прилетев неведомо с какой улицы... «А за роялем вот и я, грандиозный Дюк Эллингтон» - с этой фразы, как пишет один из биографов, начинал свой день , спускался из спальни к родителям маленький мальчик, будущий Маэстро Дюк, даже тогда в этом не было кокетства, скорее неосознанный стимул скрытых духовных сил, что дремлют до времени в человеке. Он в конце концов стал тем, кем страстно стремился стать. Мир джаза всегда был богат на всевозможные личности -- гангстеры и святые, люди уважаемые и изгои, но трудно найти фигуру столь противоречивую, как Дюк Эллингтон. | |
| ПУБЛИКАЦИИ | |
| 2681 reads | 14.12.2013 |
0
